Главная / Галерея икон / Пресвятая Богородица / Тихвинская икона Божией Матери
|
Тихвинская икона Божией Матери |
Размер иконы
Тихвинская икона Божией Матери - заступница России.
Два Рима пали – четвертому не быть. Формула была не гордыней, а предостережением: если Москва окажется недостойной – мир в дальнейшем будет оставлен без центральной государственной Христианской власти. Кроме указания главного символа, указания на великое призвание, Тихвинская икона, как и Курская, служила символом Хожения Богородицы по русским мукам.
Особенно это сказалось через 200 лет после появления иконы, в начале ХVII века, в смутное время, когда Россию громили и свои воровские, и польские, и литовские шайки, и шведы на севере. Духовным центром защиты восточной части Новгородской земли была Тихвинская Богородица. Древние списки ее утешают в ХХ-м веке русских изгнанников. Один из них стоит в храме Сергиевского подворья в Париже.
По преданию, образ этот написан при жизни Пречистой святым апостолом и евангелистом Лукой, передавшим его своему ученику Феофилу в град Антиохию. Затем икона пребывала в Иерусалиме, а в У веке была взята византийской императрицей Евдокией в Константинополь. В годы временного торжества иконоборческой ереси образ скрывали иноки из обители Пантократора, после чего он не один век оставался одной из главных святынь Царьграда, пока однажды чудесным образом не исчез из вмещавшего его храма, чтобы в 1383 году явиться на Руси, в новгородских пределах, возле города Тихвина.
Сначала дивный образ, плывущий в светящихся облаках, заметили рыбаки на Ладожском озере, затем он после усердных молитв опускался на землю в нескольких окрестных селах и, наконец, окончательно остановился на речке Тихвинке, притоке реки Сясь, впадающей в Ладогу, где вскоре был выстроен храм во имя Успения, на правом столпе которого, у западных дверей, и поместили чудотворный образ.
Было это ровно за полвека до взятия Константинополя турками (в 1453 году) и окончательного падения Византийской империи. Чудесное перемещение чудотворной из Второго Рима в Третий знаменовало собою и скорый переход центра христианской власти из Царьграда в Москву.
В царствование Ивана Грозного вокруг Успенского храма в Тихвине был выстроен мужской монастырь, привлекавший многие тысячи паломников со всех концов русской земли. В окружении стен сей обители Тихвинская прославилась множеством чудесных исцелений.
А когда монастырь осадили шведы, голос Пречистой повелел одной благочестивой женщине пронести Ее образ по стенам обители, и устрашенные неведомой силою шведы бежали. Поэтому Тихвинская обитель и испытывала всегда на себе особенные внимание и покровительство благочестивых русских царей; в знак особой чести ее архимандриты при богослужениях пользовались преимуществами, обыкновенно положенными лишь архиереям.
Уже вскоре после явления чудотворной произошло и иное чудо. Когда на Пречистенском погосте (в будущем городе Тихвин) был выстроен первый деревянный храм, местный пономарь Юрыш (Георгий) отправился известить окрестных крестьян о начале богослужений.
На обратном же пути ему в сиянии небесного света предстала Пречистая, восседающая на сосновой колоде с жезлом в руках, а возле Нее – Никола-Чудотворец в святительском облачении. Иконы особого типа, с изображением этого чудесного явления, также прославились чудесами в нескольких местах: в подмосковном селе Павловское Звенигородского уезда, в Епифановке Горбатовского уезда Нижегородской губернии, в Алексеевке-Лосевке под Воронежем.
В самом же Тихвинском монастыре по двадцать четыре раза в год совершались крестные ходы с чудотворной иконою, украшала ее драгоценная риза, висела перед ней золотая лампада. Богат и славен был монастырь, пока не настало новое и, казалось всем, необратимое его разорение. С закрытием обители чудотворный образ попал в местный музей, где, насколько известно, серьезному научному исследованию так и не подвергался.
В годы Великой Отечественной городом ненадолго овладели нацисты, а с их уходом исчезла чудотворная. Говорят, Тихвинскую видели в 1944 году в одном из антикварных магазинов оккупированной немцами Риги. Затем этот подлинный образ был вывезен в Америку и укреплял там русскую душу. Сейчас, слава Богу, еще до того как Русская Церковь объединилась со своей Зарубежной сестрой, икона из Чикаго была передана в родной Тихвинский монастырь.
Согласно старым описаниям, икона «греческого письма», «значительных размеров; лик темный, почти черный». В течение веков не раз и довольно сильно поновлялась; по всей вероятности, видимый на ней ныне слой письма принадлежит изографу Игнатию Греку, работавшему для московского князя Юрия Дмитриевича.
Издавна было замечено, что рука Пречистой «отличается необыкновенной теплотою, ощутительной для губ при прикладывании». Опять же по слухам, проведенные уже в Америке рентгеновские исследования показали наличие в этом месте иконной доски некоей аномальной зоны.
Принадлежит Тихвинская к типу Одигитрии, Пречистая изображена по пояс, ликом Своим обращена вправо от молящегося (хотя по благочестивой традиции правая и левая стороны на иконах определяются с точки зрения тех, кто изображен на них); сложение пальцев на руке Младенца – двуперстное.
Уже во второй половине ХVI столетия древнерусские книжники стали отождествлять Тихвинскую с главной святыней Второго Рима – Влахернским образом Богородицы, с переходом которого Русь как единственная тогда православная держава наследовала неповрежденные традиции христианства; другие полагали, что подлинная Влахернская попала на Афон, а в 1653 году была принесена в Москву и поставлена в Успенском соборе.
Так или иначе, но именно во времена усиления католической экспансии на окружающие Россию земли появляется «Сказание о Тихвинской Одигитрии», где специально упомянут римский папа Формос, которого считали «первым виновником латинских ересей», а значит, именно в этой иконе видели русские люди преимущественный символ своей преемственности от Второго Рима и своего первенства перед Римом первым.
Принадлежность Тихвинской к числу икон, написанных непосредственно Евангелистом Лукой, означала истинность и исконную давность изображаемого на ней сложения пальцев на руке у Младенца – двуперстия. После раскола ХVII века это свидетельство обрело особую роль, ибо икона служила доказательством древности двуперстия даже для неграмотных христиан. Поэтому и «Сказание о Тихвинской…» выдержало целый ряд подпольных переизданий в течение ХVIII – ХIX веков и доселе принадлежит к кругу излюбленного чтения ревнителей старой веры.
По той же самой причине очень широкое хождение имели (появившись еще в Выговской пустыни) и имеют медные литые образки «Поклонение иконе Богоматери Тихвинской», встречающиеся как по отдельности, так и в составе складней. Вверху в центре на таких образках помещается образ Богоматери Тихвинской, которому справа (от молящегося) предстоит преподобный Кирилл Белозерский, а слева – преподобный Александр Свирский.
Оба они - основатели знаменитых обителей Северной Фиваиды и обоим им были явления Матери Божией. Внизу же попарно, со свитками и книгами в руках, стоят Три Святителя – создатели восточнохристианской литургии Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст – вместе с величайшим из угодников Божиих Николой Чудотворцем (что в числе прочего напоминает о видении Георгию-Юрышу при явлении Тихвинской не только самой Пречистой, но и святителя Николы).
Посередине же четырех фигур святителей на таких медных иконках непременно изображается северный русский лес с маковками храмов над ним и вьющейся по пригоркам дорогой, - место молитвенных подвигов целого сонма пустынножителей; это также напоминает об особом заступничестве Тихвинской за эти «полнощные» края. По твердому народному убеждению, она также «имеет нарочитую благодать сохранения здравия младенцев».
Один из древнейших и наиболее чтимых списков с чудотворного первообраза помещается в местном ряду иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля; чтимые списки имелись также в Пантелеймоновской часовне у Владимирских ворот Китай-города, в Смоленском соборе Новодевичьего морнастыря и в церкви Николы на Щепах.
Два Рима пали – четвертому не быть. Формула была не гордыней, а предостережением: если Москва окажется недостойной – мир в дальнейшем будет оставлен без центральной государственной Христианской власти. Кроме указания главного символа, указания на великое призвание, Тихвинская икона, как и Курская, служила символом Хожения Богородицы по русским мукам.
Особенно это сказалось через 200 лет после появления иконы, в начале ХVII века, в смутное время, когда Россию громили и свои воровские, и польские, и литовские шайки, и шведы на севере. Духовным центром защиты восточной части Новгородской земли была Тихвинская Богородица. Древние списки ее утешают в ХХ-м веке русских изгнанников. Один из них стоит в храме Сергиевского подворья в Париже.
По преданию, образ этот написан при жизни Пречистой святым апостолом и евангелистом Лукой, передавшим его своему ученику Феофилу в град Антиохию. Затем икона пребывала в Иерусалиме, а в У веке была взята византийской императрицей Евдокией в Константинополь. В годы временного торжества иконоборческой ереси образ скрывали иноки из обители Пантократора, после чего он не один век оставался одной из главных святынь Царьграда, пока однажды чудесным образом не исчез из вмещавшего его храма, чтобы в 1383 году явиться на Руси, в новгородских пределах, возле города Тихвина.
Сначала дивный образ, плывущий в светящихся облаках, заметили рыбаки на Ладожском озере, затем он после усердных молитв опускался на землю в нескольких окрестных селах и, наконец, окончательно остановился на речке Тихвинке, притоке реки Сясь, впадающей в Ладогу, где вскоре был выстроен храм во имя Успения, на правом столпе которого, у западных дверей, и поместили чудотворный образ.
Было это ровно за полвека до взятия Константинополя турками (в 1453 году) и окончательного падения Византийской империи. Чудесное перемещение чудотворной из Второго Рима в Третий знаменовало собою и скорый переход центра христианской власти из Царьграда в Москву.
В царствование Ивана Грозного вокруг Успенского храма в Тихвине был выстроен мужской монастырь, привлекавший многие тысячи паломников со всех концов русской земли. В окружении стен сей обители Тихвинская прославилась множеством чудесных исцелений.
А когда монастырь осадили шведы, голос Пречистой повелел одной благочестивой женщине пронести Ее образ по стенам обители, и устрашенные неведомой силою шведы бежали. Поэтому Тихвинская обитель и испытывала всегда на себе особенные внимание и покровительство благочестивых русских царей; в знак особой чести ее архимандриты при богослужениях пользовались преимуществами, обыкновенно положенными лишь архиереям.
Уже вскоре после явления чудотворной произошло и иное чудо. Когда на Пречистенском погосте (в будущем городе Тихвин) был выстроен первый деревянный храм, местный пономарь Юрыш (Георгий) отправился известить окрестных крестьян о начале богослужений.
На обратном же пути ему в сиянии небесного света предстала Пречистая, восседающая на сосновой колоде с жезлом в руках, а возле Нее – Никола-Чудотворец в святительском облачении. Иконы особого типа, с изображением этого чудесного явления, также прославились чудесами в нескольких местах: в подмосковном селе Павловское Звенигородского уезда, в Епифановке Горбатовского уезда Нижегородской губернии, в Алексеевке-Лосевке под Воронежем.
В самом же Тихвинском монастыре по двадцать четыре раза в год совершались крестные ходы с чудотворной иконою, украшала ее драгоценная риза, висела перед ней золотая лампада. Богат и славен был монастырь, пока не настало новое и, казалось всем, необратимое его разорение. С закрытием обители чудотворный образ попал в местный музей, где, насколько известно, серьезному научному исследованию так и не подвергался.
В годы Великой Отечественной городом ненадолго овладели нацисты, а с их уходом исчезла чудотворная. Говорят, Тихвинскую видели в 1944 году в одном из антикварных магазинов оккупированной немцами Риги. Затем этот подлинный образ был вывезен в Америку и укреплял там русскую душу. Сейчас, слава Богу, еще до того как Русская Церковь объединилась со своей Зарубежной сестрой, икона из Чикаго была передана в родной Тихвинский монастырь.
Согласно старым описаниям, икона «греческого письма», «значительных размеров; лик темный, почти черный». В течение веков не раз и довольно сильно поновлялась; по всей вероятности, видимый на ней ныне слой письма принадлежит изографу Игнатию Греку, работавшему для московского князя Юрия Дмитриевича.
Издавна было замечено, что рука Пречистой «отличается необыкновенной теплотою, ощутительной для губ при прикладывании». Опять же по слухам, проведенные уже в Америке рентгеновские исследования показали наличие в этом месте иконной доски некоей аномальной зоны.
Принадлежит Тихвинская к типу Одигитрии, Пречистая изображена по пояс, ликом Своим обращена вправо от молящегося (хотя по благочестивой традиции правая и левая стороны на иконах определяются с точки зрения тех, кто изображен на них); сложение пальцев на руке Младенца – двуперстное.
Уже во второй половине ХVI столетия древнерусские книжники стали отождествлять Тихвинскую с главной святыней Второго Рима – Влахернским образом Богородицы, с переходом которого Русь как единственная тогда православная держава наследовала неповрежденные традиции христианства; другие полагали, что подлинная Влахернская попала на Афон, а в 1653 году была принесена в Москву и поставлена в Успенском соборе.
Так или иначе, но именно во времена усиления католической экспансии на окружающие Россию земли появляется «Сказание о Тихвинской Одигитрии», где специально упомянут римский папа Формос, которого считали «первым виновником латинских ересей», а значит, именно в этой иконе видели русские люди преимущественный символ своей преемственности от Второго Рима и своего первенства перед Римом первым.
Принадлежность Тихвинской к числу икон, написанных непосредственно Евангелистом Лукой, означала истинность и исконную давность изображаемого на ней сложения пальцев на руке у Младенца – двуперстия. После раскола ХVII века это свидетельство обрело особую роль, ибо икона служила доказательством древности двуперстия даже для неграмотных христиан. Поэтому и «Сказание о Тихвинской…» выдержало целый ряд подпольных переизданий в течение ХVIII – ХIX веков и доселе принадлежит к кругу излюбленного чтения ревнителей старой веры.
По той же самой причине очень широкое хождение имели (появившись еще в Выговской пустыни) и имеют медные литые образки «Поклонение иконе Богоматери Тихвинской», встречающиеся как по отдельности, так и в составе складней. Вверху в центре на таких образках помещается образ Богоматери Тихвинской, которому справа (от молящегося) предстоит преподобный Кирилл Белозерский, а слева – преподобный Александр Свирский.
Оба они - основатели знаменитых обителей Северной Фиваиды и обоим им были явления Матери Божией. Внизу же попарно, со свитками и книгами в руках, стоят Три Святителя – создатели восточнохристианской литургии Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст – вместе с величайшим из угодников Божиих Николой Чудотворцем (что в числе прочего напоминает о видении Георгию-Юрышу при явлении Тихвинской не только самой Пречистой, но и святителя Николы).
Посередине же четырех фигур святителей на таких медных иконках непременно изображается северный русский лес с маковками храмов над ним и вьющейся по пригоркам дорогой, - место молитвенных подвигов целого сонма пустынножителей; это также напоминает об особом заступничестве Тихвинской за эти «полнощные» края. По твердому народному убеждению, она также «имеет нарочитую благодать сохранения здравия младенцев».
Один из древнейших и наиболее чтимых списков с чудотворного первообраза помещается в местном ряду иконостаса Благовещенского собора Московского Кремля; чтимые списки имелись также в Пантелеймоновской часовне у Владимирских ворот Китай-города, в Смоленском соборе Новодевичьего морнастыря и в церкви Николы на Щепах.
